Человек, давший крылья Майклу Джордану

Профессионал без профессии

Наверное, эта история в большей степени про авантюризм, нежели про баскетбол. В ней много лиц, имён, и немудрёно, если вы иной раз будете путаться в фамилиях. Для того чтобы ориентироваться, вам понадобиться запомнить лишь одну — Сонни Ваккаро. Человек, который связывает воедино все звенья этой длиной и запутанной цепи, и, по сути, тот, кто начал её ковать.

Как и любой революционер, Ваккаро до определённого момента не имел чёткого понимания, на что он способен и чем бы ему хотелось заниматься. Он родился в Питтсбурге в семье итальянских эмигрантов, с детства любил спорт и даже выступал за бейсбольную и футбольную команды своей школы. Именно благодаря успехам на футбольном поле он поступил в университет, где довольно быстро стал проявлять свои таланты, и речь совсем не о физических данных. Не секрет, что в американских университетах игроки футбольных команд пользуются определенными привилегиями: им делают поблажки на экзаменах, их расписание более гибкое, нежели у среднестатистических студентов, им благоволят не только барышни из группы поддержки, но и некоторые представители преподавательского цеха.

Сонни не был типичным атлетом, который с благодарностью принимал все дары судьбы. Он был потомком выходцев с Сицилии, острова, где, по словам героя Кристофера Уокена из фильма «Настоящая любовь», обитают лучшие лжецы в мире. Если ты умеешь врать, значит ты умеешь вести переговоры, а если умеешь вести переговоры, значит умеешь и договариваться. Раннинбек Ваккаро сам частенько шёл на уступки, оставляя за собой толпы людей либо готовых, либо вынужденных оказывать ему различные услуги. Едва ли можно в деталях описать деятельность Сонни. Таких обычно называют ловкачами, людьми с планом, которые знают и умеют достать вещь, которая необходима.

Благодаря своим связям он без экзаменов пристроил в университет своего друга Пэта Дисезаро. Об этом прознал главный тренер баскетбольной команды Дом Розелли, но вместо того чтобы поднять бучу, он, будучи человеком сметливым, подошел к Ваккаро и спросил, не может ли он таким же образом привлечь в команду университета классных баскетбольных игроков.

Сонни был уже выпускником, карьера футболиста его не слишком интересовала, а здесь наклевывалась перспектива чего-то крупного. После университета он получил номинальную должность помощника тренера по физкультуре, на деле же в его обязанности входил скаутинг. В 60-е эра интернета ещё не наступила, никто не собирался делиться своими спортивными архивами, а денег на то, чтобы разъезжать по стране и мониторить каждого более-менее талантливого парнишку, у Сонни попросту не было. Как это часто бывает, самым эффективным решением всех проблем оказалось самое простое. Зачем метаться по стране, если можно собрать все таланты в одном месте, и уже там окучивать их неокрепшие умы. И Сонни организовал первый крупный Матч звёзд для школьников со всей страны — «Дэппер Дэн раундбол классик».

Блеск идей Сонни и нищета Nike

Это был не просто турнир, а настоящий рассадник юношеской баскетбола, где кучковались тренеры привилегированных университетов, агенты, выискивающие будущих клиентов, рекламодатели. Естественно, Сонни со своими талантами решалы и предпринимателя с легкостью заводил многочисленные полезные знакомства. Он уже не был просто скаутом и уж тем более помощником физрука, Ваккаро стал чем-то средним между сутенером, консультантом по важным вопросам и близким другом каждого присутствующего.

На Матчах звёзд Сонни тайком договаривался о просмотрах школьников в университетах, семейных ужинах тренеров и родителей игроков, рассказывал тренерам о том, что из себя представляют парни за пределами площадки, даже составлял небольшие досье с психологическими портретами. На одном из матчей Сонни познакомился с представителем только-только набиравшей обороты компании Nike. Совсем ещё молодые предприниматели ориентировались на бегунов, да и противостоять гигантам Adidas и Converse, у которых были контракты с Джулиусом Ирвингом, Лэрри Бердом и Мэджиком Джонсоном, они просто не могли. Сонни ухватился за этот шанс и довольно скоро договорился о встрече с главой Nike Филом Найтом.

Первыми словами Сонни были — будем говорить, если вы дадите мне 20 пар кроссовок. Последующие пару часов Найт сидел, раскрыв рот, лишь иногда недоверчиво переспрашивая. В то время университетам самим приходилось закупать обувь для баскетбольных команд. Сонни предложил давать им кроссовки бесплатно и платить по 25 000 долларов главным тренерам, которые должны следить, чтобы их игроки носили только Nike. Университет не тратит денег, тренеры имеют солильную прибавку к зарплате, а игроки — новую бесплатную обувку. Что же для Nike и Сонни? Все просто: огромный рынок распространения продукции. Школьники смотрели на самых лучших игроков NCAA и покупали кроссовки с росчерком на боку, которые тогда стоили дешевле Converse, а Сонни получал свой процент от Nike за каждую сделку с тренерами.

Коронация «Его Воздушества»

За год Сонни фактически единолично захватил весь университетский баскетбол, а Nike сделал Ваккаро своим консультантом. Следующим шагом было придать Nike узнаваемости, чтобы у компании появилось свое лицо. Исполнительный директор Nike Роб Штрассер предложил идею баскетбольной иконы. В частности, выбрать кандидатуру из баскетболистов, выходящих на драфт-1984. Фил Найт и руководящий комитет с недоверием отнёсся к предложению, но после изучения статистики продаж все же согласился.

Было решено поровну вложиться в первого номера драфта Хакима Оладжувона, яркого и эмоционального Чарльза Баркли, а также в Джона Стоктона, чтобы повысить продажи за счёт среднего класса американцев. Ваккаро предложил поставить все на одного человека: выпускника «Северной Каролины» Майкла Джордана. Идею встретили прохладно, но все же решили присмотреться к новичку, особенно когда его пригласили в Олимпийскую сборную.

Ваккаро и Штрассер на первой же встрече с Майклом и его семьёй были огорошены. «Вообще-то мне всегда больше нравились Converse, поэтому скажу сразу, ваше предложение не будет первоочерёдным», — заявил деловитый не по годам Джордан. Тогда Сонни пришлось пускать в ход все свои сицилийские штучки. Он расписывал преимущества будущей сделки, а в конце добавил фразу, которую никто из присутствующих до конца так и не понял: «Ты сам станешь брендом, у тебя будут кроссовки имени тебя». Именно она и заставила Майкла согласиться.

Не менее упорные переговоры пришлось провести и с Филом Найтом, который с огромным трудом все-таки согласился поставить все на Джордана. За несколько недель до начала его дебютного сезона Майкла привели к Питеру Муру, дизайнеру первой модели Air Jordan. Джордан недовольно хмыкнул: «Нет, так не пойдёт. Черно-красный — это цвет дьявола, почему бы не сделать их бело-голубыми, в цветах „Северной Каролины“». Мур, который на тот момент слыхом не слыхивал, кто такой Джордан, парировал:

— Сынок, если ты думаешь, что черно-красный цвет дьявола, тогда как ты собираешься играть за «Буллс»? Давай каждый из нас будет заниматься своим делом, никакого бело-голубого.

Дальше была истерия, штраф от НБА за недопустимую расцветку, который лишь усилил маркетинговый эффект, и миллионы людей, сметавших Nike с полок магазинов. Когда Ваккаро пришёл в Nike в 1977-м, весь товарооборот компании составлял 150 миллионов. В первый же год выпуска продукция бренда Air Jordan принесла около 100 миллионов. Все, к чему прикасался Майкл, становилось золотым, а сам Сонни стал одним из ближайших людей в окружении баскетболиста. Он путешествовал с ним по свету, был на его свадьбе и стал одним из влиятельнейших людей в индустрии спорта. До такой степени влиятельным, что однажды Фил Найт дружелюбным тоном сообщил ему: «Ты очень многое сделал для нас. Даже слишком многое. Поэтому я увольняю тебя, Сонни».

Ваккаро был раздавлен. В 1991-м на момент его увольнения Nike имели 1800 процентов прибыли по сравнению с первым годом работы Сонни. Всю последующую карьеру Ваккаро посвятил мести. Первое, что он сделал, это перешел в стан главного соперника Nike — Adidas и в течение следующих нескольких лет подписал для них двух школьников Коби Брайанта и Трейси Макгрейди. Был ещё и третий. Паренек из Огайо бредил Джорданом и хотел подписать контракт только с Nike, но Ваккаро благодаря своему имени и баснословным 100 миллионам на 10 лет все же уговорил талантливого юношу. В день подписания контракта Adidas, не проинформировав Ваккаро, в последний момент срезали предложение до 70. Для Сонни, человека старой закалки, это был шок, позор и огромное пятно на репутации.

На следующий день Леброн Джеймс подписал 90-миллионный контракт с Nike, а Сонни, униженный и оскорбленный, покинул Adidas. Сегодня он старый, чудаковатых человек, который читает лекции по маркетингу, и в нем сложно заподозрить реформатора или финансового гения. Хотя он, по большому счёту, таким и не был. Он был просто ловкачом, который своим авантюризмом привел в движение скучную, тяжеловесную индустрию.

* Соцсеть, признанная в России экстремистской