Роман Широков: Хочу, чтобы меня ассоциировали с футболом, а не интернетом

Полузащитник «Зенита» и сборной России Роман Широков в интервью «Спорт-Экспрессу» рассказал о том, почему решил завести блог, о своих отношениях с судьями, поделился мнением о партнерах по команде и вспомнил, как тренировался в ЦСКА.

- Иногда возникает ощущение, что вы родились не в свое время. По стремлению рубить правду-матку вы человек из начала 90-х.

- Да нормально родился! Как раз в те времена слишком много болтать чревато было. Можно было прилечь возле подъезда с пулей в голове. Сейчас отношение более гуманное. Да и кроме меня много кто говорит — открыто и по делу. Лидер в этом смысле — Андрей Аршавин. А также Роман Павлюченко, Павел Погребняк.

- Когда почувствовали в себе желание публично говорить все, что думаете?

- А я особо и не говорю. Просто когда спрашивают — отвечаю.

- Как считаете, почему у нас в стране так боятся лишнее слово сказать? И так третируют тех, кто его все-таки произнес?

- Потому что у нас главное для людей — не правильно поступать, а чтобы об их поступках потом никто не говорил и не писал. Делать плохие вещи можно, а вот критиковать за это нельзя. И таких обидчивых очень много.

- Вас в клубах за интервью штрафовали?

- Нет, но предпосылки были. Можно было наказать за известную историю со Славой Малафеевым. Или в прошлом году, когда по новому контракту разговор шел и я в прессе высказывался довольно жестко. Но до штрафа не дошло.

- А с Малафеевым после обмена обидными высказываниями отношения налаживались с трудом?

- Уже через день-два все было в порядке. У нас отношения даже лучше, теснее стали после этого.

- Как думаете, Сейду Думбия станет мировой звездой?

- Сезон он провел сумасшедший. Но кто знает: может, Россия — его «потолок»? А вот Александр Кержаков сейчас раскрылся с другой стороны. Бил, бьет и будет бить — но не отдавал, зато теперь отдает и, думаю, будет отдавать.

- В чем главное отличие иностранных тренеров от наших?

- В менталитете. Иностранцы совсем другие. Наши до сих пор чуть ли не каждый день давление, вес проверяют. Но игрокам же теперь за профессионализм деньги платят! Если берешь игрока, то должен ему полностью доверять. Видишь, что не оправдывает — штрафуй.

- Вы в первое межсезонье при Спаллетти дали резкое интервью.

- Сказал о том, что мы непонятно во что играем. На самом деле так и было. Мы не понимали, чего требовал от нас тренер, игра не клеилась. Проигрывали непонятным командам. Для нас все было в новинку. На трех предыдущих предсезонках тренировки шли по часу, а здесь — по два с половиной. И все это наслаивалось. Тогда и дал интервью. А потом контрольный матч с Киевом все перевернул. В первом тайме сыграли обалденно. Поняли: идеи, которые выдвигает Спаллетти, срабатывают.

- Не страшно было лезть на фанатский «вираж» во время памятного матча с АПОЕЛом?

- Не страшно. Хотелось объяснить болельщикам, что, если так будет продолжаться, нам засчитают поражение. Но, к сожалению, увидел не вполне адекватных людей, которых происходящее на поле не очень интересовало. Даже если кто-то и начинал объяснять своим лидерам, что так продолжать нельзя, — его никто не слушал! Хотя вообще-то на «вираже» много людей, которых интересует именно футбол.

- С кем из футболистов может общаться человек, который читает Сергея Довлатова, Варлама Шаламова, Эриха Ремарка, а из газет — «Ведомости»?

- С Сергеем Игнашевичем, который то же самое читает. С Сергеем Семаком, Константином Зыряновым. Да со всеми можно общаться, и не обязательно для этого читать одно и то же!

- К ЦСКА какие-то чувства сохранились?

- Конечно. Я же воспитанник армейского клуба.

- А как отец, спартаковский болельщик, допустил, чтобы вы в школу ЦСКА пошли?

- Ну, он не такой прямо был сумасшедший фанат. Просто ему нравилась эта команда, ажурный стиль ее игры. А в еврокубках он за все наши клубы переживал. В ЦСКА же отдал, потому что ехать туда от нашего Дедовска было ближе всего. Хотя сначала полгода занимался в школе «Торпедо-ЗИЛ», которая почти вдвое дальше.

- Когда «Зенит» с ЦСКА встречается, что-то внутри ёкает?

- ЦСКА еще ни разу не забивал. Очень хочу, но все никак не получается. На самом деле негатива по отношению к армейцам у меня нет. Меня оттуда никто не выгонял — моя собственная ошибка, что оттуда вылетел. Евгений Гинер с самого начала ко мне очень хорошо относился. И, наверное, на тот момент правильно сделал, что так со мной поступил.

- Где сейчас друзья, с которыми в юности «зажигали»?

- Не так сильно я «зажигал», как многие думают. Никогда не ходил сдавать бутылки из-под пива, трясясь с похмелья. Люди, читая интервью, неправильно все воспринимают, они вычитывают только то, что им хочется, а не что написано на самом деле! К примеру, четко объяснял, почему у нас было так много пивных крышек: мы их долго собирали, поскольку за них подарочные кружки дарили. А люди, не вчитавшись, решили, что мы сдавали бутылки. Или что я девятую «Балтику» все время употреблял, хотя я никогда ее и не пил особо.

- Сейчас можете себе позволить бокал вина или шампанского?

- Конечно, почему нет? Просто недавно поймал себя на мысли, что и желания никакого нет.

- На последней минуте гостевого матча «Зенита» с «Удинезе» в еврокубках вы «привезли» пенальти, а после матча поразили всех откровением, что 11-метровый был. Хотя многим казалось, что не было.

- Был чистейший пенальти — так что мне, отпираться теперь? Просто показ был такой, что не видно момента нарушения.

- Так что же, вы и на месте Диего Марадоны и Тьерри Анри признались бы в том, что сыграли рукой?

- Так Анри и признался потом. А вот сразу в момент эпизода вряд ли кто поправит судью. Футбол — такая игра: кто кого перехитрит. Игрок схитрил, арбитр просмотрел. Но ведь никто Марадону за это не похвалил! Наоборот, все осуждали, и это правильно. Только вот поставьте себя на место самого игрока: чемпионат мира — не каждый день. То, что он сделал, считаю, нормально.

- Вы могли бы испытать стыд за какие-то слова, сказанные на поле?

- А у меня такое бывает. Неоправданно кричишь на тех же судей, когда тебе кажется, что они что-то придумали.

- Какого же судью вы неправедно обидели?

- Таких, чтобы не обидел, наверное, нет. Хотя у нас некоторые судьи позволяют себе так же с футболистами разговаривать. Немного таких, но есть. Им-то красную не покажешь, вот они этим и пользуются. Потому и ведут себя иногда по-хамски — зная, что им за это ничего не будет.

- Что напишут лет через двадцать о футболисте Широкове в книгах и энциклопедиях?

- Не знаю. Может, еще как-нибудь себя проявлю. Сейчас-то я ассоциируюсь в основном с блогом и только во вторую очередь — с футболом. А хочется наоборот.