Леонид Федун: Лимит нужно переводить на схему «8+17»

Владелец московского «Спартака» Леонид Федун обстоятельно порассуждал о лимите на легионеров, раскритиковав сторонников его отмены и предложив переход на новую схему.

- Ключевой вопрос, который решается сегодняшним летом, касается лимита на легионеров, — приводит слова Федуна «Р-Спорт». — Вопрос очень сложный, потому что существуют сиюминутные интересы клубов, которые очень чётко выражены. Те клубы, которые обладают запасом игроков с российским паспортом, как, к примеру, «Спартак», категорически против изменения лимита. Те, у кого такого запаса нет или же им обладали, но имеющиеся игроки начали стареть, как в «Зените» или ЦСКА, выступают за отмену либо значительное смягчение лимита.

Всё-таки российские игроки — это костяк и будущее команды. Новые клубы вроде «Анжи» хотят быстрых успехов и не желают ждать, пока вырастут Шатов и Логашов, а на это могут потребоваться годы. Но мы-то ждали, пока повзрослеют и набьют шишки Паршивлюк, Макеев, Дзюба… Приводятся различные аргументы. Кто-то утверждает, что лимит нужно отменять, потому что он тормозит процесс. Потом может передумать, когда нормализуется ситуация с российскими игроками и начнет утверждать обратное. При этом никто не утруждается подготовить какие-то аргументы. Всё только говорят, кто за лимит, а кто против.

Конечно, было бы проще обойтись без всяких ограничений — накупили бы дешёвых югославов, недорогих бразильцев. Вместо обсуждения сути проблемы, в том числе на заседаниях исполкома РФС, говорится о числах: «шесть плюс пять» или «восемь плюс три». Или же обсуждается возможность приглашения сильных иностранных футболистов и схемы, то есть обсуждается форма, но не содержание. Сегодня же мне бы хотелось поговорить о содержании. За то время, что я нахожусь в футболе, на покупку легионеров клубы потратили больше одного миллиарда долларов. Вы иногда ошибаетесь, когда говорите, что покупка легионера — это компенсация, которую мы платим клубу. Это в лучшем случае 20–30 процентов затрат. Взять, к примеру, Кевина Кураньи. В «Динамо» он пришёл бесплатно, но уровень зарплаты, бонусы и выплаты его агенту в сумме уже составляют его рыночную стоимость. Если игрок, который условно говоря, стоит 10 миллионов плюс 10 миллионов зарплата, то как свободный агент он никогда не перейдёт за десять, а за 18–19. Когда мы говорим о миллиарде, то он составляется из зарплат, бонусов, компенсаций и агентских комиссий. За всё время клубы потратили минимум в 3–3,5 раза меньше на развитие футбола. Мы по-прежнему занимаемся тем, что вкладываем деньги не в развитие собственного футбола, а в развитие иностранного. Потому и возникла идея лимита — как форма поддержки отечественного производителя. Любая страна принимает меры протекционистского толка для того, чтобы поддерживать различные сферы.

Имеет ли идея увеличения лимита перспективы в будущем? На мой взгляд, нет. За время моего участия в футболе я видел три волны, которые разгоняли цены на легионеров. Первой волной был Роман Абрамович, приобретший «Челси». Затем пришли многочисленные шейхи, далее еще одна волна арабов. За ними пришёл Сулейман Керимов, который создал новую ценовую гамму. А ведь скоро ещё будут китайцы. И что, мы будем постоянно участвовать в гонке цен и пытаться конкурировать с тем же Китаем или арабами? Пардон, ребята, мы не самые богатые в мире. Если у нас есть суперкомпания, которая может всё выкупить — это ещё далеко не вариант, так как для этой компании тоже будут постепенно повышать налоги. Сама по себе попытка решать внутренние проблемы клубов исторически нереальна. Ты не сможешь создать суперклуб и с помощью легионеров конкурировать с клубами, обладающими лучшими социальными, идеологическими, финансовыми условиями. Есть только один путь. Можно вспомнить времена, когда всё время выстреливали те клубы, которые были донорами. Примером служит «Аякс», который растит собственных футболистов, а потом продает. Мы их можем не продавать, а держать для себя, и это единственный реальный путь.

Третий момент — противоречие интересов сборной и интересов клубов. С одной стороны, действительно, у клубов одни интересы, у сборной — другие. Но если посмотреть на проблему с точки зрения экономики, собственника… У кого самые большие рейтинги на телевидении? У сборной России по футболу. Причём эти рейтинги такие, что сборная находится на первых местах среди всех показов. И от того, как хорошо она играет, зависят в том числе и доходы клубов. И теперь, когда клубы бьются за новые контракты, чтобы зрителей у телевизоров стало больше, тем более фундаментально хорошо должна играть сборная. В связи с этим мы можем рассчитывать на больший интерес со стороны зрителей. Разочарование в сборной тут же выливается в посещаемости — и наоборот. Поэтому сильная сборная — это большие доходы клубов.

Разве сейчас наша сборная — самая молодая и перспективная? Наоборот, самая возрастная на предстоящем Евро-2012. Мы можем ждать от неё как блестящих побед, так и полного фиаско. Хотелось бы верить, что обновление состава, которое в любом случае пойдёт на следующем этапе, приведёт к тому, что команда снова будет иметь потенциал роста, получать новых игроков. А для этого необходим лимит.

Ещё один аргумент, который озвучивается нашими оппонентами: благодаря лимиту российские игроки стали очень дорогими. Но разве это так? Возьмите 50 легионеров и 50 самых дорогих россиян и посчитайте их зарплаты. Наши игроки в 2–3 раза дешевле, уверяю вас. Когда мы приобрели Кавенаги, ставшего ценовым прорывом для «Спартака», всё закончилось достаточно печально. Другие игроки команды тогда говорили: «Если он столько получает, разве я должен бегать за те деньги, которые мне дают? Зачем ему пасы отдавать? За те деньги, которые он получает, пусть сам голы забивает»… Как только у нас появляется дорогой игрок, все сразу начинают говорить, почему они не получают столько же. Драйверами роста стоимости в российском футболе являются не наши футболисты, а легионеры. Игрок говорит, мы обыграли Это’О: он бегает за 20 миллионов, а я бегаю за один. Ему объясняешь, что это — Это’О со всеми его заслугами, но для футболистов это не является аргументом. Все аргументы о том, что лимит мешает российскому футболу или уменьшает конкуренцию — это лозунги, которые нельзя подтвердить никакими цифрами. А опровергнуть легко, я только что показал это на двух примерах.

Что можно предложить взамен? Я сам выступал с предложением на исполкоме РФС, после этого были ещё заседания комиссии, созданной в РФС, куда вошел и Валерий Карпин. Суть идеи сводится к тому, что, возможно, было бы правильно постепенно перейти к другой форме организации лимита на легионеров. Эта форма позволила бы сохранить рабочие места, создавая перспективу для российских игроков, а также дала бы клубам возможность успешного выступления на международной арене. Был бы создан фильтр, который автоматически отсекал бы низкопробных легионеров и способствовал постепенному повышению их качества. Так легионеры находились бы в конкурентной среде по отношению к россиянам и друг другу. Предложение состоит в том, чтобы перейти от заявки на поле к заявке на сезон. Каждая команда может иметь в своей заявке 25 человек основного состава: из них 8 легионеров и 17 российских игроков.

— А на поле соотношение количества игроков уже не будет иметь значения?

- Не будет. Хочешь — заяви всех, хочешь — никого.

— До последнего обсуждалось предложение «Зенита» и ЦСКА заявлять 10 иностранцев и 15 россиян…

- Наша задача говорить о том, что явилось бы правильным не для отдельно взятых клубов, а для всего нашего футбола. Считаю, что заявка «8+17» для основной команды является правильной. С одной стороны, она дает возможность иметь качественных легионеров. С другой, повышает стимул для игрового роста россиян. И вообще, почему дорогие иностранцы должны быть запасными? Это же неправильно.

— В прошедшем сезоне у «Спартака» в редких матчах было пять иностранцев, в основном «Спартак» свою квоту с легионерами использовал.

- Вы ставите такие же вопросы, как мои оппоненты. Мы не говорим о том, как будет лучше «Спартаку», а говорим о том, как будет лучше для российского футбола. Мы создаём 17 вакансий для российских игроков. Считаю, что такие игроки есть, и вы сами видите, что они сейчас появляются у тех, кто занимается развитием собственных школ. При этом почему-то никто не хочет делать исключений для молодых доморощенных игроков. Если кто-то нашёл способного паренька в Боснии и Герцеговине или в Италии, привёз сюда, готовил его с 15 лет, почему он должен считаться иностранцем? Он мог бы играть за российскую сборную, расти, а так — никакой возможности нет. Все клубы мира заинтересованы в привлечении талантов со всей планеты, выпускать на поле этих игроков и давать возможность для движения сборной. Доморощенные игроки должны быть выведены из этого списка. Если футболист прошёл всю твою школу с 15–16 лет, прошёл дубль, попал в основную команду и не был заигран за сборную своей страны — почему он должен считаться легионером?

Вне разговора о легионерах остались компенсационные меры. Мало создать возможность для роста игроков — необходимо создать возможность, чтобы они могли перешагнуть жёсткий барьер между дублем и основным составом, как, например, в «Зените», ЦСКА или «Спартаке». В этом вопросе, мне кажется, не придумано ничего лучше, чем в Испании, где клубы создали себе второй клуб во второй или первой лигах. Это как раз то, что предлагал Николай Писарев. Но только это надо сделать не «обязаловкой», а добровольно. То, что по силам сделать «Спартаку» и «Зениту», очень сложно осуществить условному «Амкару» или «Томи». Заявочный список футболистов должен состоять из 25 человек основного состава, 25 человек дублирующего и 25 человек второй команды.

Допустим, наш воспитанник Обухов перерос дубль, а выступать в основном составе он может только время от времени. Дальнейшая его игра за дубль приводит только к деградации. Какой смысл играть Обухову с 19-летними пацанами, с которыми ему уже неинтересно. А футболисту надо расти. Если бы у нас была заявка во второй лиге, то он бы мог там проводить игр 20, а еще 5–10 — в основной команде. И это было бы для него реальным прогрессом. Таким образом, заявка, состоящая из 75 игроков, создала бы вакансии, миграцию и творческий, социальный лифт для игроков от детского футбола к взрослому.

Также надо сделать обязательным присутствие на поле одного-двух молодых игроков в матчах ФНЛ и двух-трех в матчах второго дивизиона. Тогда в каждой команде будет находиться от четырех до шести молодых футболистов, которые будут набираться опыта в низших лигах.

— Как отреагировали на ваше предложение о лимите по формуле «8+17» владельцы других клубов?

- Мы предложили ее Керимову и Гинеру. Керимову понравилось предложение. Гинер тоже согласился, но сказал, что надо обсуждать цифры… Естественно, с ближайшего чемпионата вносить изменения нельзя. По идее, лимит вообще должен был ужесточаться, а не ослабляться… Эту схему надо вводить не ранее чемпионата-2014/15. Нужно время, чтобы избавиться от лишних легионеров, подготовить своих игроков. Нельзя менять все сразу.

— Что, если каждый клуб будет выпускать по восемь иностранцев?

- Конкуренция! Появляется шанс подняться у российских игроков. Парень будет знать, что, если он победит, он будет играть, а не сядет в запас, как это происходит сейчас. К тому же сейчас российских игроков допускается к заявке на матч меньше, чем с вариантом «8+17».

— Обсуждался ли вариант с введением ограничений, как в английской премьер-лиге? Там могут играть только игроки, проведшие определенное количество матчей за свои сборные?

- Обсуждался. В Англии определили список сборных, из которых могут приглашаться игроки. Но при этом в Англии три тысячи футбольных школ, которые штампуют игроков. У нас же в 90-е годы футбол умер. И благодаря лимиту он начал возрождаться. И отменить лимит сейчас — значит вновь рубануть по нашему футболу. Я уже говорил, что в России с момента моего прихода в футбол купили игроков на миллиард, а продали примерно сто миллионов. 1 к 10!

Система «8+17» покажет и возможности селекционеров. Если есть возможность выставить восемь иностранцев, а они остаются в запасе… селекционеров надо убирать.