Борис Игнатьев: «С удовольствием вернулся бы в Советский Союз»

— Какую часть вашей жизни занимает сейчас футбол?

— Такую же, как раньше. Только теперь я сам себя занимаю футболом. Это выглядит не как какая-то обязанность, а как огромное желание, стремление не выходить из имеющегося объема понимания, знания и интереса к игре.

— Любопытно, сколько раз в неделю звонят журналисты, чтобы спросить ваше экспертное мнение?

— Много, после каждого тура идут звонки и от телевизионщиков, и от стрекочущей, пишущей братии — все пытаются что-то узнать, что-то выяснить. Я отношусь к этому с пониманием, ведь люди должны знать, что происходит в футболе. А что касается тех, кто обращается, то это их долг, их профессия, в конце концов, их зарплата. Поэтому этот мостик надо держать в исправности, чтобы он не обвалился.

«Нравятся «Локомотив», «Чертаново» и «Краснодар»

— Не жалеете, что ушли из «Торпедо», где в последние годы работали вице-президентом?

— Туда пришли новые люди и, как обычно бывает, начали делать свое дело. К этому вообще надо быть всегда готовым и не трепать себе нервы, потому что это часть профессии, без которой нет движения вперед. Только бухгалтер может, надев нарукавники, работать на одном месте от окончания школы до пенсии.

С бывшим президентом столичного «Торпедо» Александром Тукмановым (справа) / Фото: Василий Пономарев/«Пресс-служба ФК Торпедо»

— На стадионе часто бываете?

— Очень. Матчи «Локомотива» практически не пропускаю. Если железнодорожников в Москве нет, с огромным удовольствием смотрю игры «Чертаново». Мне очень нравится, как у них все выстраивается, в какой футбол они играют. А еще мне интересна команда «Краснодар».

— Что вообще футбол дал вам в жизни?

— Он и дал мне жизнь — наполненную, насыщенную. Как и любому человеку, который по-настоящему любит свою профессию, будь то художник, режиссер, актер, хороший менеджер… Футбол — это профессия, которой можно заниматься 24 часа в сутки: анализировать, смотреть, дискутировать. Потому что в футболе нет единой правды, он подлежит дискуссии. Есть области деятельности, где все отлажено до мелочей, там спорить, может быть, даже бесполезно. А вот в футболе у каждого своя правда.

1996 год. Тренеры сборной России Юрий Семин, Александр Тарханов и Борис Игнатьев / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов

— Никогда не задумывались: а что, если бы футбола не было в вашей жизни? Чем бы жили?

— Такого просто не может быть! Мне кажется, я начал играть в футбол сразу после того как родился… Если бы его не было, могло быть разное, потому что я вырос в таком районе, в таком дворе, где люди в то время были заняты другими делами. Меня толкали в сторону футбола, тем самым отводя от многих грехов.

— В каком именно районе Москвы вы росли?

— У завода «Красный пролетарий», недалеко от Шаболовки. А потом наша семья перебралась на Неглинную, в центр. Но раньше не было разницы, в каком районе ты родился и живешь. Была другая градация — на тех, кто может хулиганить, и тех, кто занят чем-то другим. Я, к счастью, относился ко второй категории.

«В Китае все в одной упряжке»

— Правда, что супругу вы тоже в какой-то степени нашли благодаря футболу?

— Да, я играл в Горьком (ныне Нижний Новгород. — Прим. Sportbox.ru), а она приехала туда в командировку из Ленинграда. Там мы и познакомились.

— Сколько вы уже с ней вместе?

— С 1963 года. Сколько это уже? Получается 56 лет!

— Фантастика! И что, она, как декабристка, везде ездила вслед за вами — и во Владимир, и в Саудовскую Аравию, и в Китай?

— Конечно, и в Арабские Эмираты тоже.

— Чем в первую очередь вам запомнилась работа за границей?

— Новыми впечатлениями. Ведь там все для тебя новое! Сложностями, которые тебе надо преодолевать. Когда к нам приезжают иностранные тренеры, я прекрасно представляю себе, что специалист без языка — большая проблема.

У меня был наставник, с которым я работал долгие годы. Он всегда утверждал, что в речи тренера ценно не только то, что он говорит, но и с какой интонацией. Тренер может давать любое упражнение, но важно объяснить, для чего он это делает. И интонация важна. Когда за тебя лепечет переводчик, восприятие совсем другое.

— Как к вам относились в Китае?

— Очень дружелюбно. Во-первых, они русских любят. А во-вторых, там все выстроено на доброте. Когда я работал в «Шаньдун Лунэне», во главу угла там ставили уважение друг к другу, потому что мы все равны. Там не приемлют напыщенности, давления, потому что чем ты лучше другого? Вот такая была философия. И мне это нравилось.

Вообще Китай мне понравился, и я не удивляюсь, что они сейчас шагают семимильными шагами вперед. Они все заодно, все в одной телеге, в одной упряжке.

— О трудоустройстве в Китае сейчас мечтают многие футболисты и тренеры. Это из-за больших денег?

— Конечно, в первую очередь туда едут заработать. И не надо обманывать себя. Кроме того, там настолько четко выстроено футбольное хозяйство, такие средства вкладывают в развитие футбола, что рано или поздно это даст свой эффект. Когда я работал в Китае, у нашей команды было шесть тренировочных полей! А какие по тем временам были футбольные школы! Туда приезжали югославы, специалисты из других стран.

— Там не как у нас?

— Нет. К нам и Хиддинк, и Капелло, и Манчини приезжали просто хорошо заработать. А в Китай, к примеру, меня как тренера сборной приглашали, чтобы я что-то оставил для них. Я должен был вначале два раза в месяц, а потом один раз проводить семинары для местных тренеров. Конспекты свои должен был обязательно оставлять, строить программу подготовки клуба или сборной. Там требовалось не просто дать результат. Ты — главный тренер всего футбола данного региона, на тебя все смотрят. И ты ведешь эту линию либо сам, либо через помощников. Но ты — обязательный участник этого процесса!

Конечно, в силу определенной ментальности футбол там не такой, как у нас или в Европе. Китайцам проще решать задачи индивидуального характера — например, в легкой атлетике, плавании или гимнастике. Где ты отвечаешь только за себя. А вот решение командных задач им дается сложнее.

«Любимое место? Кресло перед телевизором»

— В последнее время вы проживаете в Подмосковье, а точнее в Баковке, так?

— Да, у меня есть квартира на Арбате, но я предпочитаю Баковку.

— В чем преимущества жизни за городом?

— Когда жена построила этот дом, я не мог там находиться. До того все время жил в городе, и мне казалось, что, уезжая из него, ты отрываешься от активной жизни, замыкаешься в своем мирке и не видишь, что делается вокруг тебя. А потом, по прошествии времени, понял, что там, за городом, идет какая-то подпитка, она дает тебе прилив сил, ты аккумулируешь энергию. У тебя есть замкнутое пространство, собака, прогулки на природе.

В общем, тут все по-другому. Не надо ни с кем здороваться, делать вид, что ты участвуешь в каких-то важных процессах, надувать щеки. Есть только ты — и больше никого.

— У вас есть любимое место в доме?

— Кресло перед телевизором! (Смеется.) Сидишь — и переключаешь с одной спортивной программы на другую.

— А любимое занятие на участке?

— Нет, это не моя епархия. Там я только даю команды, где и что сделать, а точнее — только делаю вид, что даю команды. На самом деле, я простой житель, меня работы на участке никак не затягивают. К сожалению, может быть…

— У вас в Баковке наверняка есть футбольные соседи?

— Это точно! По соседству дома Валеры Газзаева, Ярдошвили, Овчинникова. Юра Семин недавно отсюда уехал. Зато совсем рядом теперь Дима Торбинский живет, только его дома почти не бывает, он же за «Енисей» теперь играет.

— С кем-то из соседей за самоваром или чаркой встречаетесь?

— Редко, в основном с Ярдошвили и Газзаевым.

— Бываете ли на тренировках «Локомотива» на базе в Баковке?

— Конечно, и довольно часто. С Семиным дружу очень давно, да и команда его, как уже сказал, мне не чужая.

В Черкизове с Юрием Семиным (справа) Фото: Василий Пономарев / Sportbox.ru

— В двух шагах от Баковки — Переделкино, одно из любимых мест советской творческой интеллигенции. Туда заглядываете?

— Да, там журналист Володька Соловьев живет, Юра Иванов (бывший защитник «Локомотива» и олимпийской сборной СССР, а ныне наш автор. — Прим. Sportbox.ru), с кем наши футбольные пути когда-то пересекались… Еще там много людей богемной направленности обитает.

«Теперь за все надо платить»

— Как сами отдыхаете? Чем обычно занимаетесь на досуге?

— А я и не отдыхаю вовсе. Занимаюсь футболом, анализирую его, отслеживаю много матчей, читаю лекции студентам и тренерам, выезжаю для этого в другие города. Это мне интересно. Больше всего смотрю такие команды, как «Барселона» и «Манчестер Сити». Как же красиво они играют!

— Слышал, что вы теплой компанией чуть ли не ежегодно ездите на воды то ли в Чехию, то ли в Словакию. Есть такое дело?

— Раньше мы с Семиным действительно ездили в Карловы Вары, а в последние шесть-семь лет отправляемся компанией в Рогашку, в Словению. И там следуем всем рекомендациям врачей, чтобы потом на протяжении года чувствовать себя на уровне. Пьем минеральную воду, ходим на лечебные процедуры, в тренажерный зал, плаваем в бассейне, совершаем прогулки по горам. Все другие удовольствия исключены — ни пива, ни других спиртных напитков!

— У сына в Германии бываете?

— Чаще он приезжает в Москву или встречаемся на нейтральной стороне за рубежом. Внуки и он.

— Чем он занимается?

— Работает на крупном предприятии. Младший внук играет в футбол, а старший — врач.

— Многие из старшего поколения сейчас испытывают ностальгию по советским временам. У вас нет такого?

— Есть, конечно. Только это не значит, что до зубной боли. Я часто вспоминаю и сопоставляю в процентном отношении, что было лучше и что хуже, чем сейчас. Хотите — верьте, хотите — нет, я с удовольствием бы вернулся в Советский Союз.

— Чего из советского прошлого особенно не хватает?

— Человеческого общения, участия, внимания, дружеских отношений. Сегодня все больше завязано на том, кто богаче. Оттого чувство равенства, чувство достоинства ушло далеко-далеко назад.

Ну и потом меня как специалиста, человека, знающего немного спорт, поражает, как можно было уйти от того прекрасного и прийти к никчемному. За все теперь надо платить — за вход на стадион, за участие мальчика в турнире, за все, за все. А я помню, как в свое время ходил во Дворец пионеров заниматься в пяти (!) секциях бес-плат-но! И рисовал, и играл на барабане, на трубе, в шахматы, и чему меня только ни учили — и все это на хорошем, добротном уровне! А кому мешали пионерская и комсомольская организации?! Я видел, как они действовали. Была идеология. Может, и в приказном порядке, но я был уверен, что этот человек, если что, будет рядом со мной. А сейчас вопрос стоит так — выплывешь или не выплывешь? Не выплывешь — ну и ладно. Вот это меня задевает.

Другое дело, сейчас зашел в магазин — и там полные полки. Но начинаешь рассчитывать другие вещи…

— А по чемпионату СССР скучаете?

— Естественно, это был совсем другой турнир! С другим уровнем, с разными школами. Это был своего рода мини-чемпионат мира, только вместо Аргентины, Бразилии и Испании — «Арарат» Ереван, «Динамо» Минск, «Динамо» Киев, «Шахтер» Донецк, «Спартак» Москва, «Локомотив»… Поэтому качество футбола было заметно выше нынешнего. И это уже не ностальгия — сами результаты говорят за то, что у нас и футболисты были лучшие в Европе. «Золотой мяч» получали — сейчас есть такие игроки? Даже близко нет! А какие клубы были? Ведь «Динамо» Киев и «Динамо» Тбилиси выигрывали Кубок кубков!

— Кто, по-вашему, из бывших советских республик продвинулся в футболе дальше всех?

— Россия и Украина.

1997 год. На Кубке чемпионов Содружества с коллегами Михаилом Гершковичем и Владимиром Сальковым / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов

«Май 45-го помню хорошо, даже в красках»

— Не могу не спросить про День Победы 9 мая. Это для вашей семьи тоже особый праздник?

— Конечно.

— Что обычно делаете?

— Обязательно смотрю по телевизору парад на Красной площади. Для меня это основное. А вот в массовых шествиях, как правило, не участвую.

— Наверняка у вас в семье кто-то воевал?

— Братья отца и воевали, и ранения получали. А вот сам отец на фронт не попал — он был мобилизован как хороший специалист авиационной промышленности и направлен в Куйбышев (ныне Самара. — Прим. Sportbox.ru). В тылу тоже нужны были квалифицированные работники. Он всю жизнь проработал в этой отрасли.

— Сами-то, Борис Петрович, войну вряд ли помните, ведь вам было всего пять лет, когда она закончилась…

— Очень хорошо, даже в красках, помню, какие в мае 45-го были празднества в центре Москвы по случаю окончания войны. Как по улицам с вещмешками через плечо шли счастливые люди в военной форме, как они были всеми обожаемы, как к ним бежали незнакомые женщины, обнимали их и целовали. Как родственников! Такое было всеобщее единение!

У меня много таких воспоминаний. Как после войны гнали немецких пленных по Москве, как они строили дома. Они тогда дарили нам, ребятне, подарки, шоколадки, сгущенку.

— Вы, как и я, коренной москвич. Что скажете о сегодняшней Москве?

— Она, конечно, преображается, становится симпатичнее, все эти подсветки, новые развязки. Но все же много, на мой взгляд, некой халтуры, непрофессионализма. У нас на Арбате, к примеру, уже даже и не знаю сколько раз плитку перекладывали. Я просто поражаюсь. Это же деньги, наши деньги! Или так принято? Не пойму я…

Но, что ни говори, жизнь удобнее становится. И такси сейчас стало легко поймать где хочешь.

— И последний вопрос: точка на земном шаре, где вам комфортнее всего?

— Аликанте, в Испании.