Владимир Кулик: «Я петербуржец, проживающий в Москве»

— Кем вы себя больше ощущаете — москвичом или петербуржцем?

— Хороший вопрос, учитывая то, что я практически одинаковое время провожу и в Санкт-Петербурге, и в Москве. Правильнее всего сказать — чувствую себя петербуржцем, проживающим в Москве.

— Тогда следом еще один провокационный вопрос: за кого болели в минувшее воскресенье во время матча «Зенит» — ЦСКА?

— Был на стороне «Зенита»: мне хотелось, чтобы город, где живут мои родные и близкие, порадовался чемпионству после победы в домашнем матче.

Но не то чтобы прямо болел… По-моему, это понятие формируется в детском возрасте. Я родился, вырос и получил образование в ленинградской футбольной школе. Моими кумирами на тот момент были игроки «Зенита»-1984, которые тоже стали чемпионами страны, — Желудков, Чухлов, Герасимов… Это поколение было для меня примером. Именно тогда во мне сформировался болельщик.

Фото: © Из личного архива Владимира Кулика

«В главных ролях — Семак, Анюков, Дзюба и Азмун»

— «Зенит» — чемпион по делу?

— Естественно! И отрыв от преследователей достаточно уверенный, и качество игры, особенно в концовке, соответствовало чемпионскому уровню. «Зенит» победил заслуженно.

— Три главные фигуры чемпионской команды?

— Кого ни возьми, были и высокие, и низкие показатели. Назову, наверное, капитана команды Александра Анюкова, форварда Артема Дзюбу, а из иностранцев выделил бы Сердара Азмуна: он тоже на хорошем уровне провел вторую половину сезона, проявил себя лидером в нужные моменты. Мне кажется, именно вокруг них команда была объединена в решающий период чемпионата.

Несомненно, и вратари сыграли важную роль, и опытный Иванович, и другие.

— Согласны, что главная заслуга принадлежит Сергею Семаку?

— Безусловно. Помните, сколько в период неудач было разговоров о том, надо или не надо менять Семака, что ему еще рано быть главным тренером. Отрицательных отзывов было больше, чем положительных. Но в такой тяжелой, стрессовой ситуации он проявил себя с лучшей стороны.

Я еще в начале сезона говорил: у Богданыча есть все качества, чтобы успешно работать с «Зенитом» в России. Имеется и опыт работы помощником у известных, квалифицированных специалистов. Да и подбор футболистов у команды достаточно хороший, стабильный.

Да, в течение сезона были и неудачи, связанные, на мой взгляд, с определенным провалом на международной арене. Но и это понятно: у Семака опыта работы главным тренером в еврокубках просто не было. Поэтому я считаю, что следующая Лига чемпионов сложится для «Зенита» по-другому.

— Вы хорошо знаете Сергея?

— Еще бы! Мы же вместе играли за ЦСКА с 1997 по 2001 год.

Сергей Семак / Фото: © ФК «Зенит», РИА Новости/Владимир Федоренко

«В Питере — пить? Нет уж, есть занятия и полезнее, и интереснее»

— Вы сказали, что часто бываете в Питере. По делам? Или родственников навестить?

— По служебным обязанностям — такая работа. Сегодня вот я в Москве, а вчера был в Питере. И завтра опять туда поеду.

— Как вам новый стадион «Зенита»?

— Очень хорош! Кстати, горжусь тем, что в апреле 2017 года нанес первый удар по мячу на его открытии. Этой чести меня удостоили потому, что я в свое время стал автором последнего гола на стадионе имени Кирова.

Фото: © ФК «Зенит»

— Как думаете, почему «Зенит» недолюбливают в Москве?

— Мне кажется, на протяжении всей нашей футбольной истории между двумя столицами не всегда была любовь. Причем такое наблюдается не только у нас, но и в Англии между Лондоном и Манчестером или в Испании между Мадридом и Барселоной. Это в футболе обычное дело. Где-то есть здоровая конкуренция, где-то нездоровая. Эмоции — это нормально. Для кого-то большой раздражитель — и генеральные партнеры, которые стоят за тем или иным клубом.

Ничего не поделаешь, это пристрастия людей, болельщиков, политиков. Футболисты-то двух городов как раз не враждуют и уж тем более не питают друг к другу ненависти. Во всяком случае, в мое время отношения у игрокови «Зенита» и московских команд были нормальными, даже теплыми. С кем-то дружили, пересекались в сборной.

— У вас есть любимое место в Санкт-Петербурге?

— В первую очередь — Кировский район, где я родился и вырос. Ну и, конечно, центр города, куда можно приезжать и каждый раз открывать для себя что-то новое, интересное. Надо сказать, что я больше для себя открыл в Питере уже после того, как переехал в Москву, хотя до того прожил в нем 26 лет. Уже после отъезда я пешком по питерским улицам прошел, наверное, в десятки раз больше, чем когда был жителем этого города. Потому что теперь я в Петербурге машиной почти не пользуюсь, особенно в центре.

— Как отнеслись к переименованию Ленинграда в Санкт-Петербург?

— Если мне память не изменяет, это случилось в 1991 году. На тот момент мне было 19 лет, и я особо не увлекался ни политикой, ни историей. Поэтому вопрос о переименовании города у меня точно не стоял на первом месте. Помню, что сначала Ленинград хотели назвать Петербургом, а потом добавили еще и частицу «Санкт».

У меня двоякое мнение на этот счет. С одной стороны, это историческое название города, основанного Петром I, так что все к этому шло. С другой, когда Собчак это делал, в городе большинство составляли коренные ленинградцы, это название ассоциировалось с блокадой, и почти в каждой семье это была живая рана.

Мое мнение — этого не надо было делать в то время, это было политическим решением. А сегодня я счел бы это нормальным. При всем при том у нас есть сегодня Ленинградская область. Не парадокс ли?

— По Сергею Шнурову, «в Питере — пить…» А по-вашему, что лучше делать в этом городе?

— Мне кажется, в Санкт-Петербурге столько достопримечательностей, столько замечательных людей, с которыми можно встречаться и не пить, что время можно провести гораздо полезнее и интереснее. Скажу больше — времени на выпивку даже не останется! (Смеется.)

Ведь это город, где ты идешь по улице — и у тебя слева и справа потрясающие здания! Если начнешь вдаваться в их историю, тебе и 24 часов в сутки не хватит, чтобы все обойти. Это даже не заходя во дворы. Сама структура постройки города уникальная, выдающаяся.

— Многие говорят, что Питер больше похож на Европу, чем Москва. Согласны?

— Согласен. Особенно в центральной части, где много по-европейски старых домов, пешеходных улиц. Санкт-Петербург даже чем-то похож на Мадрид. Я только вчера гулял по центру Питера, так автотранспорт там вообще был лишним из-за пробок. Я Невский прошел быстрее, чем мой товарищ проехал на машине.

В Москве центр тоже интересный, но все же это большущий мегаполис, здешние расстояния даже некорректно сравнивать с питерскими.

— А вам легко дался переезд в Москву?

— В принципе да. Я же не на пустое место приехал — в хороший клуб, где я был нужен, где меня ждали. Мне создали максимально комфортные условия. К тому же футбольная жизнь у нашего поколения, в отличие от нынешнего, была достаточно простая — мы два дня сидели на сборах до игры, потом после игры… А сколько времени проводили на предсезонных сборах, начиная с января! Команды побогаче ездили на трехнедельные за границу, а кто победнее — в Сочи. А потом чемпионат — база, стадион, вечером домой на отдых, а утром опять на тренировку.

Я Москву-то начал смотреть только тогда, когда с футболом закончил! Даже не знал, что есть такие районы, как Теплый Стан или Капотня. ЦСКА располагался на Ленинградке, и дальше, чем конец Тверской, я и не спускался.

«Сорочка с галстуком мне давно привычны»

— Вот вы закончили с футболом. И что дальше?

— Получил юридическое образование — в Питере, в Университете МВД. Потом полтора года работал футбольным агентом.

— Сейчас бизнесом заняты?

— Не совсем так. Служу в «Газпроме». Если точнее — работаю с людьми, а проведение мероприятий требует юридического образования.

— Быстро после футбола привыкли к офису?

— Без проблем. Наверное, хорошие учителя у меня были. Хотя, надо сказать, к галстуку и сорочке приучился еще в университете. Потом полгода работал в петербургской коллегии адвокатов, где тоже соответствующая форма одежды была. А дальше поменялось место работы и ее специфика.

— Помогает вам на нынешнем поприще богатое футбольное прошлое?

— Помогает в любом случае и везде. Что такое футбольное прошлое? Это имя, известность, которую можно заработать только на протяжении какого-то периода времени. Ее нельзя купить. Благо у меня хорошая история, которая создала мне определенный имидж. Причем она была интересна большому количеству людей, поэтому через футбол я получил известность. Разумеется, благодаря партнерам, командам, тренерам, с которыми работал. К тому же футболист, который забивает, бомбардир — при всем уважении к игрокам других амплуа — это всегда откладывается в голове у людей, у простых болельщиков. Слава богу, никто не забыл, что у меня было связано с футболом.

Фото: © ФК «Зенит»

— Кто из тех, с кем вы играли, добился наибольших успехов по окончании карьеры?

— Сергей Семак. Свои профессионализм, целеустремленность, образование и волевые качества он смог воплотить в работе главного тренера команды, ставшей чемпионом России. Это дорогого стоит.

Сергей Семак / Фото: © ФК «Зенит»

— В свободное время в футбол поигрываете?

— Регулярно, три-четыре раза в неделю. И в хоккей, кстати, тоже.

— На футбольном поле у вас все то же место форварда?

— Сейчас уже могу сыграть на любой позиции. Партнеры позволяют играть и в защите, и в атаке — все зависит от настроения.

— С лишним весом, в отличие от многих ветеранов, нет проблем?

— Нет, вес у меня игровой.

— И «пивного» животика нет?

— Пока нет — пиво не пью.

«Игровые бутсы висят на гвоздике в предбаннике»

— Что вас увлекает помимо футбола?

— Все свободное время посвящаю семье. У меня дочке в июне будет два года.

— Как ее зовут?

— Есения Владимировна.

— Красиво звучит…

— Андрей Аршавин, кстати, тоже дочку так же назвал. А нам с супругой это имя пришло как-то спонтанно — сейчас даже трудно понять, как мы до такого додумались.

— Есть ли у вас дома что-то напоминающее о прошлой, футбольной жизни?

— Культ личности мне не грозит… (Смеется.)

— И все же?

— Естественно, храню медали. Друзья периодически откуда-то вытаскивают и дарят мне старые фотографии с эпизодами из моей футбольной жизни. В красивых больших рамках — теперь это сделать просто. Есть мячи, подписанные товарищами по команде. А в сарае на гвозде бутсы висят, в которых я играл в последний сезон. Выбрасывать жалко было… Точнее — не в сарае, а в банном помещении, скажем так. Когда приходят друзья, говорят — надо нам свои тоже когда-нибудь здесь повесить.