Явление Черчесова: конфетка или фантик?

Затмить Лигу чемпионов мало кому удаётся, однако у Станислава Черчесова, кажется, это получилось. По крайней мере, его вторничное интервью журналистам канала «Матч ТВ» имело резонанс не меньший, чем состоявшиеся в тот же день встречи «Краснодара» и «Зенита» в главном клубном турнире Европы. Обсудить увиденное действительно стоит – ещё и потому, что это может оказать влияние на дальнейшую судьбу главной команды страны.

«Все на футбол!»: интервью со Станиславом Черчесовым. Обсудили возможную отставку, Заболотного, слова Газизова, «золотой актив» и многое другое

Как утверждают психологи, мы, люди, устроены немного парадоксально, поскольку, реагируя на чьи-то слова, в первую очередь откликаемся не на то, ЧТО сказано, а на то, КАК сказано. То есть форма для нас оказывается значимее содержания, фантик – важнее конфетки. Очень похоже, что и нынешняя реакция на явление Черчесова той же природы.

Безусловно, имиджевых плюсов после этих теледебатов тренер не обрёл, поскольку общение вёл в стиле, скажем так, далёком от канонов дипломатии. Это, впрочем, не новость: необходимость публично объясняться всегда давалась тренеру Черчесову с трудом. Попытка понять, почему так, это свойство испорченной натуры или что-то другое, подталкивает к одной версии. Пожалуй, многое объясняет то, что мы имеем дело с человеком Кавказа, где иерархия почти всегда завязана на возрасте. И задевает Черчесова, есть такое подозрение, не столько сама по себе необходимость держать ответ, сколько необходимость держать ответ перед молодыми. Журналистская профессия у нас устроена так, что аксакала с микрофоном встретишь редко, вопросы – хоть на пресс-конференциях, хоть в телестудиях – как правило, задают люди, которые летами тренеру уступают. И природа Черчесова, видимо, решительно сопротивляется такому порядку, где надо отчитываться перед тем, кто моложе. Можно предположить, что если бы на месте Дениса Казанского с теми же самыми вопросами возник, допустим, Геннадий Орлов, тональность тренерского общения наверняка оказалась бы другой.

Геннадий Орлов / Фото: © РИА Новости / Ирина Мотина

Хотя объяснения едва ли могут иметь силу индульгенции. Неумение общаться в стрессовых ситуациях, учитывая медийность современного мира, сулит тренеру профессиональные неприятности, и странно, если Черчесов, при его-то склонности к аналитике, до сих пор не сделал для себя выводов. А хроническое раздражение от вопроса «почему», пусть даже заданного в самой спокойной обстановке, ничего кроме недоумения не вызывает. Как Черчесов представлял себе работу в сборной без необходимости объяснять свои поступки стране? Как он представлял себе публичную работу среди хомо-сапиенс, в которых потребность установить связь между причиной и следствием, что и подразумевается вопросом «почему», заложена Создателем?

В общем, медиаманеры нашего тренера, спору нет, вистов ему не добавляют. Но – это лишь фантик. Тогда как важнее всё-таки обычно считается конфетка. Потому неплохо бы разобраться и в сути состоявшегося в телестудии разговора.

Если не размениваться на частности, а постараться уловить главное, то речь – какие бы конкретно вопросы ни звучали – шла о том, что есть сборная. Что это такое – команда, имеющая соответствующие признаки постоянства, или комплект игроков, меняющийся раз от раза в зависимости от обстоятельств? И вот в этом смысле Черчесов, настаивающий на безусловном приоритете команды, гораздо понятней. Потому что дать результат действительно может только команда. Тем более в отсутствие звёзд, как у нас сейчас. (Хотя это правило безусловно в силе даже там, где звёзды есть, – достаточно вспомнить, где находился Роналду, когда Португалия выигрывала финал Евро-2016, и где находился Ибрагимович, когда Швеция продвигалась по ЧМ-2018, самому успешному для себя в 21 веке турниру.)

Вполне понятна линия Черчесова и по отношению к темпам обновления, которыми его всё время попрекают. Его поторапливают, а он не спешит – как раз потому, что не хочет превращать команду в набор игроков. И когда вопрос журналиста предлагает ему выбор между Семёновым и Дивеевым, ответ угадывается (хотя вслух так и не звучит), но не потому, что недалёкий тренер не способен различить меру дарования и перспективы игроков, а потому, что один из этой пары встроен в команду четырёхлетним там пребыванием, а другой проводит первый сбор.

В то же время подозрения тренера в косности оснований не имеют. По сравнению с ЧМ-2018 в сборной поменялся центр обороны и вратарь – блок ключевой. В сборной появились такие представители следующего поколения, как Караваев, Ахметов, Баринов, Бакаев, Фомин, Мостовой, Чалов, Комличенко, Соболев (это без учёта последнего сбора, который вышел во многом форс-мажорным). Другое дело, что не все новички в сборной задержались – но лишь потому, что не смогли соответствовать уровню. Причины разные, но суть одна: постоянно отвечать требованиям сборной не получилось. Это как раз ответ – нечаянный, но красноречивый – тем, кто спасение сборной видит в спешном обновлении.

В рамках вот этой дискуссии о таланте и его признании и прозвучали реплики, которые получились самыми резонансными – по поводу Чалова и Миранчуков. Хотя, если вдуматься, это опять скорее о форме. Да, так не принято: политкорректность сегодня предписывает тренеру не предъявлять игрокам что-либо публично. Ну а если всё-таки не о форме, а о содержании? Вот в Белграде тренер наконец, как от него давно требовали, выпускает Миранчуков вместе. И что получает? 0:4 к перерыву. Это тренер был на поле? То же самое касается и Чалова: выпал шанс против Молдавии – кто заметил, что в этот шанс Федя вцепился зубами? Это в клубе шансов может быть много – в сборной не так: тут за каждый матч спрос на всю страну.

Чалов против Молдавии / Фото: © РИА Новости / Михаил Шапаев

В общем, по содержанию вопросов к Черчесову гораздо меньше, чем по форме. Даже несмотря на 0:5. Просто ноябрь – так было всегда – не наше время. Если кто подзабыл, то можно напомнить: после неудач в эту пору, поздней осенью, работу в сборной теряли такие корифеи отечественного тренерского цеха, как Гавриил Качалин (0:5 в Лондоне в 1958-м), Константин Бесков (0:3 в Дублине в 1974-м), Валерий Лобановский (0:1 в Лиссабоне в 1983-м). Да к тому же Черчесов ведь, как бы ни ерепенился, в итоге претензии принял, сказал в эфире: да, я не справился. Сложно припомнить, произносил ли он такое когда-то ещё.

Правда, сейчас всё это может оказаться второстепенным, а на первый план выйдет не ЧТО, а КАК. Такие уж нетривиальные нынче времена, когда фантику случается стать весомей конфетки.

Кто знает, как поведёт себя трещинка, вызванная тренерскими словами о Миранчуках и Чалове? Останется незамеченной или расширится и постепенно раскрошит весь командный монолит?

Кто угадает, как отразится на сборной то неприятие, которое вызывает в аудитории манера тренерского общения? И кто предскажет, обнаружит ли Черчесов в себе готовность меняться?

Впрочем, инициатива всё равно остаётся у тренера. Всё равно от него – его здравомыслия, гибкости, мудрости – в первую очередь зависит развязка. И в его силах сделать так, чтобы все мы радовались конфеткам, а не фантикам.