Дарюс Каспарайтис: СКА стал тюрьмой для игроков

Тренер СКА Дарюс Каспарайтис, в четверг объявивший о своем уходе из питерской команды из-за сложных отношений с главным тренером Вацлавом Сикорой, объяснил, почему теперь уже бывший голкипер армейцев Евгений Набоков неожиданно решил вернуться в США.

– Мне нравилось работать в СКА, я полюбил Петербург, который стал для меня родным городом, – сказал Каспарайтис в интервью «Спорт –Экспрессу». – Нравилось руководство клуба, сама команда, ее болельщики. Но дальше так продолжаться не могло…

– Что случилось?

– Приход нового помощника Вацлава Сикоры – Яна Вотрубы – сделал работу в команде абсолютно невозможной. Сикора очень сильно изменился с тех пор. До этого он был нормальным мужиком, шутил с нами. Советовался и просил о помощи. Мы все были одной командой. Но как только в СКА пришел Вотруба, мы, российские тренеры, как будто перестали существовать. Я думал, что приношу команде пользу, старался всем подсказывать, работать с молодыми ребятами. Но Сикора с помощником стали потихоньку всех «убирать». Вот и Женю Набокова, извините за резкие слова, «слили». А вчерашний день и для меня стал последней каплей. Мне сказали, что я больше не отвечаю за действия защитников и теперь буду заниматься статистикой!

– И вы сразу собрали вещи и покинули команду?

– А зачем мне это надо?! Статистикой должны заниматься специальные люди. А я человек, уважающий себя. Я многого достиг, пока был игроком. Также многого хочу достичь, будучи тренером. Уверен, что могу стать хорошим специалистом. Но пока Сикора с Вотрубой работают в СКА, я туда не вернусь.

– Как команда восприняла ваш уход?

– Они еще толком не знают всех подробностей произошедшего. Но думаю, что когда все прояснится, для них это станет шоком. В команде сейчас очень напряженная обстановка. И просто так, бесследно, это все не пройдет. Хотя я желаю СКА только успехов. Я люблю эту команду и сожалею, что больше не буду с ребятами в раздевалке, на тренировках. Но люди должны меня уважать. Если бы я был плохим человеком, все бы было понятно. Но я не плохой, почему тогда такое отношение?

– В чем еще выражалось «плохое отношение» со стороны чешских тренеров?

– Я уже сказал, что с приходом Вотрубы Сикора изменился как человек. Когда после отставки Занатты мы первое время работали втроем, было все замечательно. Но пришел Вотруба, и Сикору как будто заколдовали. Они даже в раздевалке разговаривали по-чешски. Хотя Сикора и русским владеет, и английским. Я узнавал о том, что план защитников на игру поменялся, за несколько минут до начала матча. Все это происходило без моего участия, со мной перестали это обсуждать. Меня просто выживали.

– Но зачем все это было нужно людям, которые отвечают за результат?

– Наверное, им не хотелось, чтобы я оставался в тренерском штабе. Все-таки у меня был тесный контакт с хоккеистами. Раньше сам Сикора через меня к ребятам обращался. Но пришел Вотруба, и им понадобилась полная власть. Диктатура! Чтобы их все боялись. Хотите честно скажу? Сегодня все ребята на тренировку ходят, как в тюрьму.