В российском биатлоне грязнейшая предвыборная борьба. Но вообще нет разницы, кто выиграет

14 октября пройдут выборы главы СБР. В преддверии этого звонкого события на общественность вывалили массу запашистой информации. Сторонники кандидата Алексея Нуждова утверждают, что в СБР воруют. 

В лагере кандидата Виктора Майгурова, действующего главы СБР, решают, подавать в суд за клевету или сойдет режим предвыборной тишины, о котором конкуренты вроде бы договаривались. Что за повод гнать волну? Подумаешь, украли/оклеветали. Воровство — серебро, молчание — золото.

Сильно возбудились регионы. Неистовствует Татарстан. 

Фонтанирует Забайкалье. По словам главы тамошней федерации Геннадия Ковалева, его жестко склоняли к голосованию за Майгурова, а, не добившись желаемого, отобрали у организации аккредитацию. Аналогичная ситуация в Перми. Подгорает в Екатеринбурге, где герцогствует Антон Шипулин.

Свободные выборы это прекрасно. Война компроматов, битва за голоса, мыльно-рыльное шоу. В тени остается лишь пара вопросов. За кого болеть-то? Кто там прав, кто виноват? И что, собственно, делят?

С последним более менее ясно. Улетая из Ханты-Мансийска в 2011-м, после провального для нас домашнего чемпионата мира, довелось услышать беседу в аэропорту. Общались два дедушки, главы региональных федераций. «Видишь, — тыкал в нос один другому листком формата А4, — моя область в общем зачете 11-я, твоя 14-я. На следующий год нам выделят больше». У страны ноль первых мест на соревновании, о котором трубили несколько лет, и которое было частью предолимпийского цикла. Но гранты — важнее.

Примерно это, думаю, сейчас и делят. Ибо если у биатлонистов нет патронов, это вовсе не значит, что в биатлоне нет денег.

С водой, однако, оказался выплеснутым и ребенок. Лежит на снегу, шевелит ручками-ножками, ждет понятного исхода. Звать — биатлон. Про него-то где разговоры? Про министров и тысячи подгулявших долларов шума много, про теневые звонки и требуемые голоса тоже. А про биатлон нет. Как он вообще? Лучше или хуже заживет после смены руководителя? И как это вообще взаимосвязано?

Вопросы риторические, поскольку ответы на них известны. Биатлон пребывает в значительном отдалении от происходящего. Начальники, которые были, и начальники, которые будут, в силах регулировать толщину собственного кошелька, но не главные биатлонные процессы, поскольку те от них не зависят.

К примеру, возмущенный Татарстан. Там прямо сейчас пылает уголовка по факту мошенничества при строительстве биатлонной базы. 

И кого волнует, насколько тонко глава местной федерации разбирается в финансовых потоках СБР, если у него под носом уходят в песок собственные биатлонные ништяки? В том нет, вероятно, его вины, но легче ли от этого татарскому биатлону?

И что у нас, кстати, с чемпионами из этого региона? Был Ринат Сафин, выигравший Олимпиаду-1972. Кто потом? На слуху разве что молодой Емерхонов, пытающийся вырваться в Татарстан из цепких удмуртских лапок. Но он, так сказать, будущий татарин. Или татарстанец. А с настоящими как-то не очень.

В Забайкалье все тоже по красоте, достаточно почитать заголовки.

«Биатлонистка из Забайкалья завершила карьеру от безденежья», «Забайкальские политики за 7 лет развалили краевой спорт», «В бюджете Забайкальского края нет денег на новый спорткомплекс взамен сгоревшего», «Биатлонные школы в крае влачат жалкое существование», «Забайкальскую биатлонистку дисквалифицировали за допинг», «12-летний биатлонист умер во время сборов в Чите», «Биатлонистка из Забайкалья не может вылечить астму», «У биатлонистов в Чите перед соревнованиями похитили дорогостоящие лыжи», «Родители начинающей биатлонистки уверены: если девочка останется в Чите, о мире большого спорта ей лучше забыть», «Биатлонисты из Читы пожаловались, что на соревнованиях их кормят только кашей и хлебом».

Еще в новостных лентах обильно встречается танковый биатлон, в нем забайкальские мастера брони и гусениц традиционно сильны. Насчет обычного биатлона так не скажешь. На относительном слуху завершившая карьеру Маргарита Васильева (безденежье и астма — как раз про нее, еще была дисквалификация за пропуск трех допинг-тестов), и Павел Ланцов, ныне тренер сборной Канады.

В большинстве случаев, надо признать, биатлонная федерация сама бьет в колокола, шокированная происходящим. В Чите не могут удержать одаренных детей (а они там есть), потому что в других регионах лучше платят. Там жалуются на недофинансирование со стороны государства. Равно как и Татарстан — не центр зла и безделья на биатлонной карте страны. В регионе пытаются что-то делать, но далеко не все зависит от федерации.

О том, собственно, и речь. Какая разница, кто за кого будет голосовать, если от биатлонных властей на просторах РФ судьба биатлона почти не зависит?

Мы видим сейчас грязнейшую возню и впрямь достойную вмешательства правоохранителей. Но во имя чего это все? Что изменится? Что улучшится? В чем вообще суть грядущих выборов главы СБР? И, еще раз, что делят?

Ну, и еще одно. В глобальном смысле не так важно, крали ли в СБР и вмешивались ли региональные власти в предвыборный расклад на самом деле. Важнее то, что мы готовы в это поверить. Как иначе, если в тюрьму угодил бывший глава ЦСП и СБР Александр Кравцов? И кто не слышал про звонки по всем вертикалям перед действительно конкурентными спортивными выборами? Находились люди, готовые решать подобные задачи под ключ, — это тоже секрет Полишинеля.

Готовность поверить в подобное — индикатор репутации нашего спорта. Она в данном случае и есть самое печальное. А вовсе не то, кто и какой ценой выиграет в отдельной федерации очередные формальные выборы.